Слияние двух одиночеств - Страница 17

Манолис попытался возразить, но Дэймон его перебил:

— Для дуэньи уже поздновато. — Он задумался, была ли она когда-нибудь святой невинностью, уж очень она подходила на роль femme fatale. — Ваша племянница вдова, а не неопытный подросток.

Калли закрыла за дядей дверь. Она мало что понимала, но у нее было такое чувство, словно ее загнали в угол. Она повернулась к Дэймону:

— В какие игры ты играешь?

— Игры? Ты меня в этом обвиняешь?

— Что это за чушь про нашу свадьбу?

Дядя говорит это несерьезно. Не может этого быть. От одной этой мысли у нее кровь в жилах стыла.

— Что такое, Калли? Ты что, засомневалась? Или ты ждала, что я униженно плюхнусь перед тобой на одно колено?

— Я хочу знать, чего ты добиваешься!

— Если верить твоему дяде, я выполняю требования чести и долга и делаю из тебя честную женщину.

— Но ты ведь говорил о том, чтобы жениться на Анджеле.

— Да.

Ее руки сами собой сжались в кулаки.

— Ты не хочешь на мне жениться! Ты сам так сказал.

Он только молча смотрел, как она меряет комнату шагами.

— Я же не…

— Что? Не девственница? В наше время это не обязательно. К тому же наша сексуальная совместимость уже доказана.

— Брак — это не один только секс! — она повернулась к нему спиной.

— Скажи, а на чем держался твой предыдущий брак?

Калли резко развернулась.

— Мое замужество не твое дело, — прошипела она. — Я тебе даже не нравлюсь.

Замужество! Еще один властный мужчина! Только через ее труп.

— Поздравляю, Калли. Тебе прямая дорога на сцену.

— О чем это ты?

— Я знаю, что вы с дядей придумали этот заговор, чтобы захомутать богатого мужчину и спасти семейное состояние.

— Не было никакого заговора.

— То есть твой дядя совершенно случайно оказался в нужном месте в нужное время и увидел тебя в образе воплощенной добродетели? Да перестань, я не настолько глуп.

Она только головой покачала:

— Я не хочу за тебя замуж.

— Я тоже не хочу на тебе жениться. — Выражение лица у него вдруг изменилось. — Но я хочу тебя, Калли. — Голос его вибрировал от сдерживаемой страсти. — И теперь ты станешь моей. На моих условиях.

— Условиях?

— В моей постели. Но ставки только что выросли.

— Я не понимаю.

— После… тех неудобств, которые мне доставил твой маленький фарс, я решил, что одной ночи мне мало. Ты будешь моей любовницей, будешь приходить ко мне, когда я ни позову, и столько, сколько я захочу.

— Но мой дядя…

— Что? Он такой старомодный, что ему не понравится, что ты будешь жить со мной на правах любовницы, а не жены? Ну, вам двоим надо было подумать об этом прежде, чем вы попытались мной манипулировать.

— Я не…

— Не трать времени, Калли. Таковы мои условия. Прими их или смирись с последствиями.

— Какими последствиями?

Он встал и подошел к окну.

— Думаешь, я тебе позволю выставить меня дураком, а потом спокойно уйти? Ты не настолько наивна. Я могу сломать твоего дядю на раз. Откажешь мне, и я займусь поглощением его компании. Я ничего не должен семье Манолис. Наоборот.

Калли широко распахнула глаза. Вид и голос у него был пугающий.

— Или я могу предпочесть милую Анджелу и сохранить твоему дяде хотя бы видимость достоинства. В любом случае ты проиграешь. Твой покойный муж оставил тебе самую малость, и от этих денег ничего уже не осталось. Может, он узнал, что ты не была идеальной женой.

— Ты что, собирал обо мне информацию?

— Так, немного посмотрел, какое у тебя сейчас есть имущество.

— Ну, — протянула она, хватаясь за остатки покидающих ее сил, — тогда ладно.

Он рассмеялся.

— Вижу, мы понимаем друг друга.

Он оперся рукой о стену, отрезав ей путь к бегству. Она чувствовала его тепло, его дыхание.

— Игры закончились, Калли. Поедем со мной. Сейчас, сегодня. Это единственный твой выбор.

И снова она ощутила панику. Ей некуда было бежать. Слишком обширен был ее опыт общения с безжалостными мужчинами, так что она ни на секунду не сомневалась, что Дэймон свою угрозу выполнит.

Калли содрогнулась. По крайней мере, Алкис не владел ее телом. А с Дэймоном у нее совсем не останется личной территории. Он был слишком сильным человеком, а то желание, которое она к нему испытывала, могло полностью разрушить ее столь хрупкое чувство независимости и собственной значимости.

Единственная ее надежда заключалась в том, что долго это не продлится.

Она вдруг почувствовала в себе решимость и какое-то усталое смирение, выпрямилась и посмотрела ему в глаза:

— Ты обещаешь, что не станешь впутывать в это Анджелу?

— Обещаю.

Его глаза блеснули от удовольствия, и Калли подавила дрожь.

— Хорошо. Можешь наслаждаться местью. Я поеду с тобой.

— Я думала, мы поедем на большом пароме.

Дэймон расслышал в голосе Калли что-то вроде беспокойства.

Лицо ее ничего не выражало, словно маска.

Сам же Дэймон вот уже два часа, с тех пор, как она согласилась на его ультиматум, просто сгорал от нетерпения. Он был намерен по полной насладиться этой связью.

— Я что, похож на человека, который путешествует на переполненных паромах?

— Добраться до материка можно только так. Или на вертолете.

— А зачем, когда у меня своя яхта? На ее борту нам никто не помешает.

Дэймон медленно обвел ее взглядом с ног до головы. Светлые волосы, белая майка, светло-желтые брюки и сандалии без каблука. Она выглядела свежей и соблазнительной, и это ничего общего не имело с хитроумными заговорами. Она казалась… невинной.